Памяти жертв политических репрессий…
Есть в истории нашей страны события, которые даже спустя десятилетия особенно болезненно отзываются в общественном сознании. Одна из таких страниц - массовые политические репрессии конца 1930-х – начала 1950-х годов, в особенности – период «Большого террора». 30 октября в России вспоминают жертв политических репрессий...
Согласно закону "О реабилитации жертв политических репрессий", политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечение к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам.
Пик репрессий пришелся на 1937-1938 годы, когда, по официальным данным, по политическим обвинениям было арестовано более 1,5 миллиона человек, 1,3 миллиона осуждены внесудебными органами, около 700 тысяч — расстреляны.
В повседневную жизнь советских людей вошло понятие "враг народа". По решению Политбюро от 5 июля 1937 года жен "врагов народа" заключали в лагеря на срок не менее 5-8 лет. Детей "врагов народа" либо отправляли в лагеря-колонии НКВД, либо водворяли в детские дома особого режима.
В годы войны и после ее окончания жестоким репрессиям подверглись советские граждане, вышедшие из окружения, оказавшиеся в плену, угнанные на работу в Германию.
Основным объектом репрессивной политики режима в 1960-1980-е годы было диссидентство (инакомыслие). За период с 1967 года по 1971 год органами КГБ было "выявлено" более трех тысяч группировок "политически вредного характера".
Реабилитация жертв политических репрессий началась в СССР в 1954 году. В середине 1960-х годов эта работа была свернута и возобновилась лишь в конце 1980-х годов.
18 октября 1991 года был принят Закон РСФСР "О реабилитации жертв политических репрессий".
В 1992 году была создана Комиссия при президенте по реабилитации жертв политических репрессий.
14 марта 1996 года вышел указ президента РФ "О мерах по реабилитации священнослужителей и верующих, ставших жертвами необоснованных репрессий".
18 августа 2015 года премьер-министр РФ Дмитрий Медведев утвердил концепцию по увековечению памяти жертв политических репрессий.
Проблематика политических репрессий в СССР не является «белым пятном» в новейшей историографии. Современные отечественные исследователи внесли значительный вклад в анализ данных явлений. При этом существуют различные точки зрения на оценку этих событий.
Предлагаем познакомиться с некоторыми из них:
На открытии в 2017 году «Стены скорби» (г. Москва) - памятника жертвам политических репрессий - член Совета Федерации Владимир Лукин сказал: «Некоторые наши граждане считают, что ворошить кровавое прошлое — непатриотично. Убежден, что такое мнение ошибочно. Родина и Истина — это понятия равновеликие. Нельзя любить Родину, не любя Истину. Не отличая добро от зла, правду от неправды, изуверство от человечности. Суверенное право на жизнь, безопасность, свободу и личное счастье человека не менее важны, чем любой суверенитет».
Найти истину помогает, в том числе литература на эту сложную и болезненную тему.
Александр Солженицын «Один день Ивана Денисовича»
Перечень книг о политических репрессиях 20—50-х годов невозможно начинать с ничего другого. Небольшая повесть никому не известного 44-летнего сельского учителя, появившаяся в ноябрьском номере главного литературного журнала СССР, «Нового мира», по решению главного редактора Твардовского, одобренного лично Хрущевым, словно прорвала зацементировавшуюся плотину. Хотя, в сущности, в ней не было ни особо яростных обличений, ни запредельных ужасов. Солженицын отписывает обычный день обычного советского зэка, ничем не выдающегося. И именно эта обыденность — «обыденность зла» — производила такое сильное впечатление. Очевидец свидетельствовал: не очень разбирающийся в литпроцессе человек подошел к газетному киоску и сказал киоскёру: «Друг, дай мне тот журнал… где вся правда!» И тот без лишних расспросов дал ему № 11 «Нового мира» за 1962 год.
Цитата: «Одна радость в баланде бывает, что горяча, но Шухову досталась теперь совсем холодная. Однако он стал есть её так же медленно, внимчиво. Уж тут хоть крыша гори – спешить не надо. Не считая сна, лагерник живёт для себя только утром десять минут за завтраком, да за обедом пять, да пять за ужином».
Варлам Шаламов «Колымские рассказы»
Книга, так же неизбежно упоминаемая в перечне книг о репрессиях — и так же неизбежно на втором месте. Неуступчивый и жесткий Шаламов, прошедший 
через 14 лет ада в Севвостлаге, категорически отказывался видеть в своем лагерном опыте что-либо позитивное. И передал свое ощущение в своих страшных рассказах. Вплоть до перестроечного времени они публиковались только в тамиздате, причем против воли и к крайнему неудовольствию автора, потому что эти публикации отсекали возможность публикации на родине. И прижизненная судьба его сложилась совсем по-другому, чем у нобелевского лауреата Солженицына, изгнанного и с триумфом вернувшегося. Но в посмертной славе они сравнялись.
Цитата: «Видел Мерзляков и другое. Первыми умирали рослые люди. Никакая привычка к тяжелой работе не меняла тут ровно ничего. Щупленький интеллигент все же держался дольше, чем гигант калужанин – природный землекоп, – если их кормили одинаково, в соответствии с лагерной пайкой. В повышении пайки за проценты выработки тоже было мало проку, потому что основная роспись оставалась прежней, никак не рассчитанной на рослых людей. Для того чтобы лучше есть, надо было лучше работать, а для того чтобы лучше работать, надо было лучше есть». (из рассказа «Шоковая терапия»).
Анатолий Рыбаков «Дети Арбата»
Дети Арбата - трилогия, написанная Анатолием Рыбаковым в 1982. Работу над книгой он начал еще в 50-х годах, но долгое время роман был под запретом. Трилогия включает в себя романы "Дети Арбата", "Страх", "Прах и пепел".
Трилогия посвящена поколению людей, которые окончили школу в 1930-е годы, время помпезных кремлевских кабинетов, коммунальных квартир и старой, почти исчезнувшей сейчас Москвы... Они вступили во взрослую жизнь в страшные 1935-1937 годы, когда страна была опутана ужасом, страх менял людей, заставлял клеветать на вчерашних друзей и близких... А в 1940-е в судьбу, как целой страны, так и каждого человека вмешалась Великая Отечественная война...
Цитата: «Логика простая. Почему в праздничном номере стенгазеты вы не упомянули имени товарища Сталина? Значит, вы против товарища Сталина. Вы не хотите, чтобы он руководил страной. А как вы можете его устранить? Только убив. Ах, вы никогда не говорили об этом? Еще бы, о таких вещах не распространяются.
Но вы вынашивали это намерение и при благоприятных обстоятельствах его бы осуществили. Вы потенциальный террорист, ваши друзья – потенциальные террористы, все вместе вы – террористическая организация. Значит – суд без защитника, приговор без права обжалования, расстрел через час после суда». (из второй части трилогии «Страх»)
Фазиль Искандер. «Стоянка человека»
Кажется, что повесть в рассказах не об этом. Городской чудак Виктор Максимович совершенствует конструкцию махолета и попутно повествует рассказчику о 
своем прошлом. А лагерная тема всплывает в его рассказах как бы фоном. Но мудрый и тактичный Искандер исподволь восхищается своим героем, недвусмысленно давая понять, почему именно Виктор Максимович смог не просто выжить в лагере, но и сохранить в полной мере человеческое достоинство.
Цитата: «Человек неверующий, но с чистой совестью гораздо угодней богу, чем верующий, но с нечистой совестью. Такой и верит, но и, сподличав, надеется: "Бог милостив, отмолю грех". Конечно, можно сказать, что неверующий, но совестливый человек носит в себе неосознанную религиозность. Но никак нельзя пренебрегать и тем, что такой человек, будучи взрослым и разумным, нам говорит: "Я не верю". Правильней всего предположить, что и такие люди входят в бесконечную сложность божьего замысла. Они ему нужны».
Евгения Гинзбург «Крутой маршрут»
Роман-автобиография журналистки Евгении Гинзбург (1904–1977) – это драматическое повествование о восемнадцати годах тюрем, лагерей и ссылок потрясает своей беспощадной правдивостью, вызывает глубочайшее уважение к силе человеческого духа, который не сломили эти страшные испытания.
Цитата: «Дар благодарности – редчайший дар. И я не исключение. Все мы неистово взываем «помоги!», когда гибнем, но очень редко вспоминаем об источнике своего спасения, когда опасность отступила. На своем крестном пути я видела десятки, даже сотни наиученейших марксистов, как говорится, «в доску отчаянных» ортодоксов, которые в страшные моменты жизни обращали свои искаженные мукой лица к Тому, чье существование они так авторитетно отвергали в своих многолетних лекциях и докладах. Но те, кому довелось спастись, благодарили за это не Бога, а в лучшем случае Никиту Хрущева. Или совсем никого не благодарили. Такова наша натура».
Евгения Федорова «На островах ГУЛАГа»
Автор книги, Евгения Федорова, хотела с тать детской писательницей, но оказалась в сталинских лагерях. В результате литературные плоды ее жизни 
оказались связаными с очень взрослыми и страшными темами тоталитарного общества
Из «Предисловия», написанного сыном автора: «Книга рассказывает о жизни в тюрьмах, лагерях и ссылках в бывшем Советском Союзе и о встречах автора с интересными и благородными людьми в годы правления Сталина, в период развязанного им государственного террора, продолжавшегося до самой его смерти.
В этой книге описывается судьба молодой женщины – моей матери, рассказанная ею самой, попавшей по доносу «друга» в «мясорубку» сталинского террора в самом его начале, в 1935 году, и только поэтому уцелевшей. Случись это на год позже, она наверняка погибла бы в лагерях, и эта книга никогда не была бы написана».
Анна Артемьева, Елена Рачева «58-я. Неизъятое»
От авторов: «Герои этой книги - люди, которые были в ГУЛАГе, том, сталинском, которым мы все сейчас друг друга пугаем. Одни из них сидели там по политической 58-й статье ("Антисоветская агитация"). Другие там работали - охраняли, лечили, конвоировали…
Мы не хотим, чтобы эта книга превратилась в хронику насилия и страдания. Мы надеемся, что из рассказов людей сложится история времени и поколения, людей и их ценностей, идеалов и отношений с властью. История любви, дружбы и взаимопомощи там, где все направлено на уничтожение. Ненормальной, часто невыносимой, но всё же жизни».
Элина Соколова, заведующая отделом обслуживания.
Использована литература из фонда Межпоселенческой библиотеки и информация из открытых интернет-источников:
Количество просмотров: 7775
Мероприятия по «Пушкинской карте»
Наши конкурсы
Районный профессиональный смотр-конкурс "пушкинской лиры негасимый свет"
Районный профессиональный смотр-конкурс на лучшее библиографическое пособие "Пушкинской лиры негасимый свет", к 225-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина
МБУК
"Межпоселенческая библиотека"
Адрес: 353500, г. Темрюк
Темрюкский район, Краснодарский край
ул. Ленина 88
Режим работы библиотеки:
по будням: с 9-00 до 19-00
суббота и воскресенье:
с 11-00 до 19-00
понедельник - выходной
